Отец Владимира Зеленского: «Переживаю за Вову, надоело все... Бьют его и бьют»

Кривой Рог, филиал КНЭУ имени Вадима Гетьмана. Стою на пороге кабинета завкафедрой информатики и информационных технологий, а за столом сидит профессор Александр Семенович — отец шестого Президента Украины Владимира Зеленского. Это не первая наша встреча, поэтому я не с пустыми руками — с кофе. 

— Ой, да неудобно, ну что вы! Не надо было! Я бы вас и без кофе принял! Мне ничего не нужно. Кофе она принесла… Мне никто никогда кофе не приносил…

Ему неловко... С нашей прошлой встречи семь месяцев назад ничего не изменилось. Все тот же простой угол профессора. Тот же стол, покрытый листом тонкого стекла, под которым по привычке спрятаны важные и неважные вещи: «напоминалки», визитки, календарик, фото на документ, записки с заметками, понятными одному хозяину этого кабинета. Те же лампа, чашка, начатая банка растворимого кофе. Да и свитер на Александре Зеленском тот же. Изменились только две вещи: статус сына Александра Семеновича, который из премиум-кандидата в Президенты стал гарантом, и температура в комнате — холодно. С отоплением в университете туго. 

— Вы меня узнали? 

Александр Семенович смотрит пристально и дружелюбно. 

— Лицо знакомое, — вроде узнает, а вроде и нет, хотя виделись мы не так давно. 

— Мы с вами общались накануне президентских выборов, помните? Я журналистка. 

— А-а-а! — вспомнил. 

— Как у вас дела? 

— Так себе. Переживаю за Вову, надоело все… Бьют его и бьют…

Зеленский-старший наводит фокус, соображая, видимо, что с визитом я не просто так: 

— А вы из какого издания, напомните.

— «Страна.ua». 

— Ой, ваша Крюкова все время критикует Вову. Это же злюка номер один! Ковыряет и ковыряет этого мальчика… Почему ей все не нравится?..

Тут в кабинет входит коллега Александра Семеновича — Сергей, тоже профессор. Как-то незаметно он сперва молча слушает наш разговор, а после подставляет для себя стул и время от времени подключается к интервью — интересно. Нас знакомят. 

— Вот журналистка, которая написала не очень хорошую статью, — представляет меня Зеленский-старший коллеге. Я не краснею, но уточняю: 

— Какую статью?

— Ну, какую?! Ту, про «бегунов» в Кривом Роге. Бегуны… Тьфу, да это было тридцать лет назад! 

— Но было же? — я даже не рассчитывала, что репортаж о Кривом Роге, где упомянуто бандитское движение «бегунов» в конце 80-х — начале 90-х годов, так оскорбит этого уважаемого человека. 

— Послушайте меня, Кривой Рог — цивилизованный промышленный город, который дает больше ВВП, чем Львов. Не надо его хаять. Какие «бегуны»? Мы уже забыли, что это такое. Зачем вспоминать прошлое? Мы когда-то с немцами воевали, говорили, что фашисты — гады! А сейчас мы их уважаем. 

— Да я не хотела обидеть ваш город… 

— Вы напишите, что 70% того, что добывает Кривой Рог, — концентраты, металл — направляется на экспорт. А это валюта в государство! — вставляет Сергей…

— Хорошо, так и напишу. 

— Вот-вот! А вы про этих «бегунов», никому не нужных! Зачем вы это сделали? Чтобы сказать, какой плохой город? Сказать, что Президент родился в самом плохом городе страны?! Понимаешь, связка какая?

— Вовсе нет, — третья попытка вставить слово закончилась фиаско. 

После десятка таких же безуспешных попыток понимаю, что спорить бесполезно. Когда дело касается его сына, Александр Семенович не приемлет другой точки зрения. В принципе, имеет право — отец.  Еще минут 10 рефлексии на тему вышедшего материала, который не понравился Александру Семеновичу. За весь разговор он припомнит мне «бегунов» еще много раз. 

— Все, я обиделся, больше ничего писать о нас не надо, — заключает отец Президента. 

— А я как раз за новым материалом приехала. 

— Так напишите, что я стал выше ростом, а еще знаете, что? Я еще дышу кислородом. Воздухом дышу. Сенсация! Вот давайте откровенно поговорим, — вдруг предлагает Александр Семенович, закончив пылкую тираду. 

— Давайте, — мне это и нужно. Пар выпустили, пора за работу. 

— Вот за что Вову ругают? Сейчас он ездил в Париж на Нормандский саммит, отстаивал интересы страны. Да, не все получилось. Но и не все от него зависит. И все равно спрашивают: чего он добился? Ничего не добился, но он старался. Напротив него за столом сидел человек, который владеет атомным оружием, имеет колоссальную армию, третью в мире (речь идет о Владимире Путине. — Авт.)! И все равно обхаят... Вот я, например, проработал много лет на объектах, имел разработки, что-то произвел положительное. А сейчас политологов, журналистов такое количество развелось! Знаете, Аркадий Райкин говорил: если балерину раскрутить и подцепить к генератору, можно осветить целый город! Вы давите просто. 

— Ну, все же какая-то польза от журналистов, наверное, есть? — я аккуратно и ласково «вставляю по пять копеек», где успеваю.  

— Нет, они нужны, просто разные бывают. Есть журналисты за «бабки». 

— Мы вроде как с вами в прошлый раз без «бабок» справились. 

— Вы нет, не брали… Вы не поняли меня. Хотите, приведу пример? Вот есть Х. Не назову, кто это. Он хвалил Вовку. Хвалил-хвалил… 

— Это вы про журналиста? 

— Нет. Он то ли политолог, то ли общественный деятель, назовем его господин Х. Когда Вова стал Президентом, Х тоже очень хотел попасть во власть. Не получилось. И теперь он поливает Вову грязью. Человек полностью изменился. 

— Цинизм политики. 

— Грязью поливать — это политика? 

— В наших реалиях, к сожалению, это во многом так. 

— Это, может, в вашем представлении, в моем — нет. В моем политика — это отражать правду. А если у человека сегодня одно мнение, а через время за «бабки» — другое, то какая это политика? Ребенку понятно, что это грязь, купленная. Нельзя так делать. 

— Понимал ли Владимир, когда шел в политику, что польется столько грязи? 

— Не думаю, что он это понимал. И слава Богу. Как и то, что опыта нет, — слава Богу! Сейчас опытный человек — это тот, кто знает коррупцию, связи, схемы. Вот это опытный. А пришел человек без этих связей. И он никогда не возьмет лишнюю копейку. Это я вам как живой отец говорю. Я просто знаю нашу семью. 

— Я тоже Владимира знаю, а этого господина, — Сергей кивает на Александра Семеновича, — знаю сто лет. 

— Сереженька, прошу тебя, не надо, — прерывает коллегу Александр Семенович. 

— Я хочу сказать, что главное, что к власти пришел человек, который никогда не сидел на потоках, — Сергей перехватывает инициативу.

— Не надо меня защищать! Прошу ничего не говорить! Я вам ответил. Сейчас все… Скоро с Коломойским будут проблемы, телеканал «1+1» отвернется… 

— Вот это поворот. А почему с Коломойским будут проблемы? 

— Если будут конфликты и с «ПриватБанком» не решится вопрос, то, думаю, будут. Вова борется против всей системы. 

— Вы же мне в прошлый раз говорили, что Коломойский не влияет на вашего сына. 

— Ну, канал же его. Он дает ему площадку, а потом скажет: «Пошел он к черту!», «Не пускайте его!». Логика есть? 

— Коломойский же не просто так давал эфир Зеленскому и хочет преференций за медийную поддержку. Не думаете? 

— Да какая поддержка «1+1»? Прекратите! Они с Коломойским просто вместе работали. Как все. Это олигарх, он заключает договор, они его выполняют. Сколько раз я слышал, как в 

«95-м квартале» говорят: «Не вмешивайтесь в нашу программу»... Больше ничего их не связывает. Вот сейчас относительно «ПриватБанка» начнется. Бедная страна, куда Коломойскому еще «бабки» отдавать? Вова не зависит от него. Это разговоры, грязь, сплетни. Скажите мне, ну, какой канал не принадлежит олигархам? Все! Так в чем же дело? Почему Вова связан с «плохим» олигархом, а все остальные — хорошие? Ну, никакой логики нет, одна грязь. А эта, Юля...

— Тимошенко, что ли? 

— Да. Ну, поддержи человека, он защищает честь страны! Просто поддержите его! Молитесь, чтобы он что-то сделал. Он не продаст ничего, не волнуйтесь. Говорю: поддержите! А вместо этого — палки, палки, палки… А Путину от этого — плюсик, плюсик, плюсик… Что там все время грызня какая-то. И все вот эти твари… Это политика? 

— К сожалению.

— Это не к сожалению. А как вы это оправдываете? «Он дерьмо», и все...

— Где я оправдываю?

— Так это нормально, по-вашему? 

Половина вопросов риторические. И в этом смысле профессор — удобный собеседник. Я не успеваю открыть рот, чтобы уточнить, возразить или задать вопрос, как ответ появляется без моего участия. Достаточно просто слушать. 

— А нормально было, когда был Порошенко? Его все боялись и слова не сказали, когда он обворовал всю страну. Почему к Вове все так относятся? Потому что он более лояльный? Так что, надо его обделать? 

— Кстати, о «ПриватБанке», — вставляет слово Сергей. — На том пресс-марафоне Зеленский четко сказал, отвечая на этот вопрос: «Буду действовать в интересах Украины». 

— Да никаких продаж не будет! — Зеленский-старший эмоциональный. Говорит на повышенных тонах. — Многие Вову ненавидят. 

— А за что, как думаете? 

— Я вам могу сказать, — опять вставляет слово Сергей. — Папа его субъективно вам скажет, а я — объективно. Ненавидят его за то, что он талантливый человек. Вы знаете, в его коллективе десятки людей заработали себе на квартиры в Киеве. Другой бы руководитель «грабанул» все себе, проэксплуатировав остальных. А в «Квартале 95» ни один человек о Вове не скажет плохо.

— Ну, не надо, Сережа, прошу! Я уже устал от этого… У меня уже сил нет, работать не могу. Уже нервы на пределе… Насчет земли. Как математик предлагаю гектар заменить квадратным километром, чтобы люди поняли. Там разобраться надо. Можно же без побоищ спокойно разобраться. Никто не собирается ничего забирать. Вы спросили: почему его ненавидят? Это целая схема. Была одна модель коррупционная, а он ее рвет. Вот и все. 

— Вы переживаете за 

безопасность сына? 

— Я вам только что сказал, что у меня нервы страшные. Это ответ на ваш вопрос.

— Вам сын сейчас часто звонит? 

— Звонит, но я стараюсь редко с ним разговаривать. Мама больше, она и переживает больше. 

— Он просит у вас советов? 

— Относительно высшей школы давал ему советы, да. А так стараюсь не мешать. Что я могу вам сказать? Где-то есть у Вовы ошибки. Простой детский пример. На «NewsOne» начала ходить эта женщина, Ирина… 

— Верещук? 

— Верещук (депутат от партии «Слуга Народа». — Авт.). Умная, хорошая женщина. Она Вову защищает. Но есть нюанс. Подняли вопрос: нужна ли эта толпа возле Офиса Президента? Президент страны сказал: не нужна. Зачем? Чтобы весь мир видел, как его за то, что он делает, посылают? Почему других нет, которые поддерживают Вову? 

— Вы про митинг под Офисом Президента? 

— Ну да, когда он поехал в Париж. А Верещук говорит: это же демократия. А причем тут демократия? Президент уезжает. А весь мир видит эту картинку — толпу. С чем они его провожают? 

— Так а что нужно было сказать Верещук, по-вашему? Что надо митинг разогнать? 

— Я вам объясню. Президент недоволен, что собрался митинг. Она должна сказать, что тоже недовольна. И все. Президент же не говорит, что надо их разогнать. Он говорит об отношении. 

— А что изменится оттого, что Верещук скажет, что она тоже против протеста? Протестующие же от этого не разойдутся. 

— Правильно, потому что на это заточена вся наша информационная система. Или выходит в эфир человек и такими терминами сыпет: интерполяция, апробация, Экзюпери читает… Ужас! Противно слушать! Я знаю восемь способов интерполяции, я профессор, програмно их реализовал. А тут… 

— Это вы сейчас о ком? 

— Не скажу. Вот о таких людях, которые употребляют красивые слова, но не понимают, о чем идет речь. Просто «а-ля-ля-тра-ля-ля». Вот эти красивые слова… 

— Ваш сын тоже любит красиво изъясняться, разве это плохо? 

— Он не красиво, а умно изъясняется. Это мое мнение такое. Это разные вещи. И он не говорит того, чего не знает. А спросите этого, что такое интерполяция? Он не скажет в жизни! Вы не можете со мной спорить, это невозможно! 

— Это я уже поняла… 

— Потому что вы даже не знаете, что такое интерполяция! 

— Я журналист, а не программист и не инженер. 

— А человек употребляет эти слова, чтобы покрасоваться. Нужно говорить по рабоче-крестьянски. Проще. А вот это «а-ла-ла-ла» меня просто убивает. Зачем? У нас хороший язык, русский или украинский — неважно. Делят там что-то, войну создают… Понимаете, просто так толпа не создается, ее формируют. Программу Шустера смотрели? Как там выступил Вова? А потом Михаил Саакашвили, 

Леонид Кравчук? Два президента. Два умных человека. Они под-

держали Вову и сказали, что толпа под Офисом Президента не нужна. Также выступили две «ляпалки» типа этого композитора Вакарчука и еще один от Порошенко — экс-спикер при Порошенко этот, поняли, да? Не хочется даже фамилию называть (видимо, имеется в виду Андрей Парубий. В оригинале текста была фраза Александра Зеленского о том, что у экс-спикера «на руках кровь Майдана». Однако уже после выхода интервью он попросил убрать её из текста, сказав, что у него нет этому доказательств. — Авт.). Вы говорите, откуда толпа? Это же их рук дело. Будь я там, сказал бы ему: ты создал Майдан, теперь снова хочешь? 

— Почему ваш сын этого не сказал в эфире? 

— Он его не видел. Он не с ним был. Вот Юле хорошо же ответил тогда. Здорово. Она бегала-бегала, он сказал: до свидания. И честно поступил — прямо сказал. Он не хочет вступать в ненужные разговоры, он выше этого. И правильно, он Президент страны, его выбрали люди. А вот на фоне всех этих каналов Медведчука его рейтинг «хоп» — и упал. 

— То есть вы думаете, рейтинг Владимира Зеленского упал из-за того, что его критикуют на каналах Виктора Медведчука? 

— Ну, конечно. 

— А как насчет невыполнения предвыборных обещаний? 

— А ну давайте конкретно! Назовите, что он там обещал! 

— Например, учителям зар-плату в размере 4 тысяч долларов. Отменить оплату «коммуналки» для пенсионеров старше 70 лет.

— Я понял ваш настрой, отвечу вам. Столько лет грабили всю страну, конечно, сейчас ничего нет. А еще и года не прошло, как Вова у власти. Он хочет. Да ему это президентство до одного места, чтоб вы знали. Он просто горит внутри сделать что-то для страны. Вот это самое главное, чего в голове у вас нет! Он сказал! А где взять эти 4 тысячи долларов?! 

— Этот вопрос вам стоило бы задать сыну до того, как он на всю страну это пообещал. 

— Да не думал он... Он хотел. У него есть желание, но не всегда получается. Еще время есть. Также он хотел, чтобы войны не было, и экономику поднять. Вот почему он по странам ездил? Чтобы инвестиции были, чтобы людям было лучше. Где ему взять эти деньги, с чего? Он сказал… Да, пусть он даже неправ, но он хотел. Может, выразил свое желание. Он в любой момент бросит эту «фигню». 

— «Фигня» — это президентство? 

— Да, он же обеспеченный человек. Может уехать в любую другую страну, но он остался, чтоб не воровать, а сделать нашу страну лучше. Я не беру взяток. И у Вовы такой же характер. Иначе папа встанет с могилы и даст ему чертей! Поэтому перестаньте это: он обещал… Как дети. 

— А вы не учитываете, что много лет грабили страну? — добавляет Сергей. 

— Так зачем было обещать? Когда слово не держат, народ разочаровывается, а значит, рейтинг падает. 

— Да, Вова виноват. Поставим ему 4 с минусом. Зачем цепляться? Знаете, у кого разочарование? У тупых. Умный человек поймет, что Вова честный, и желание он продемонстрировал. Он задержался с Путиным на полчаса, договорился за три зоны. О чем вы говорите? Какие люди разочарованы? Биомасса эта (уже после публикации интервью Александр Семенович связался с редакцией и уточнил, что слово «биомасса» он употребил на эмоциях и оно ему не свойственно, а также уточнил «Стране», кого имел в виду. — Авт.)? Конечно, если человек голодный, он во всем будет обвинять Президента. Страну довели до бешенства. Однако продвижение есть. Делают, что могут: сейчас пенсию хотят повысить, по поводу газа стараются договориться, чтобы было дешевле — людям, не себе! И относительно земли — МВФ дает «бабки», выхода нет! «Бабок» нет, платить нечем. Умный человек это понимает. Где он неправ с землей? 200 тысяч гектаров не надо говорить. Вот тупость какая, можно я скажу?

—  Конечно. 

— Чтобы людям проще было понимать площадь земли, лучше вместо 200 тысяч гектаров говорить 2 тысячи квадратных километров. Это 40 на 50 километров. Большинство людей проще воспринимает площадь в квадратных километрах, а не гектарах. Вот так надо объяснять людям. Я сказал Вове: я недоволен этой площадью (имеется в виду норма закона о рынке земли, по которой одному лицу можно покупать до 200 тысяч гектаров. — Авт.). И объяснил, почему. Да, они будут менять, будут стараться. Но не для того, чтобы заработать, вот это вы должны понять. 

— Как думаете, Зеленский пойдет на второй срок? 

— Никогда. Уверен, что он на один срок пришел. Разве что его фирма рассыпется, пока его нет, тогда может, и согласится на второй срок. Пока фирма его теряет — отсутствие Вовы сказывается. 

— Убытки? 

— Наверное. Он хотел сделать киностудию. У него была мечта снимать украинское кино. Вместо киностудии имени Александра Довженко, Одесской кино-студии. Он творческий человек и уже стал режиссером. Поэтому, если сохранится фирма, он, если что, туда уйдет и будет заниматься киностудией. 

Я ничего нового не рассказал. Это все видели. Всем прогрессивным людям это понятно... Знаете, кто знает все? Баран. Нужно, чтобы каждый в своей сфере разбирался. Чисто логически могу подсказать. Или приглашают этого художника (видимо, речь идет о Сергее Пояркове. — Авт.). Он ведет себя отвратительно. Грязь льет и льет. Он такой художник, как я… Или кого там на «NewsOne» приглашают… Страшные люди. Поливают и поливают.

— Иногда поливают, но чаще обсуждают последние новости, в том числе во фракции партии «Слуга Народа». Читали про «Юзика» и криворожскую сходку?

— Можно я вам скажу, что вы абсолютно ничего не знаете? Хотите? Абсолютно. Поднимается вот эта грязь...

— Так есть же запись, есть примечательный разговор...

— В Кривом Роге, что бы вы там ни слушали, Юра и еще несколько ребят хотели навести порядок. Короче, все его действия были направлены на улучшение жизни в Кривбассе. Что можно вам сказать? Ничего. Или вчера этот политолог сказал, что Корявченков возле Одесского колледжа, где был пожар, не так припарковался. Что за бред. Что касается других людей в партии «Слуга Народа», знаете, как их там принимали?

— Как?

— А вы разве не знаете? Не по автобиографии, а…

— Резюме?

— Да. По резюме. Можно ведь ошибиться. Это новые смогут очиститься. Но там купленных олигархами полно. Это ж понятно.

— Так а зачем же пропустили? А как же система «Лифт»? Почему не проконтролировали?

— Каким образом? Такое количество людей за короткое время. Откуда силы? Да там еще силовые структуры очистятся. Вы не представляете эту массу старого типа. Вы же нюансов не знаете. Да Юра — самый честный человек. О чем вы говорите? Это грязь просто. Он хотел в Кривом Роге навести порядок. Не себе в карман. Дай Бог, чтобы все такие были. Этот бородатый, который помогал Вове, от Коломойского, как его?

— Александр Дубинский, что ли?

— Да. Это люди Коломойского. Ну, и что? У него 24 квартиры, 15 машин.

— «Мама любит скорость».

— У кого их нет? Время покажет. Вова не может справиться со всеми. Тем более, он не отвечает за всех. Я вот смотрел недавно, как наш молодой спикер, которого я очень уважаю...

— Дмитрий Разумков?

— Очень приятный мальчик, культурный, интеллигентный. И вот последняя передача у Шустера. Он не в настроении был. Видно, получил от Вовы (смеется).

— А Владимир — строгий начальник? Может «втык» дать?

— Запросто. Поверьте мне.

— Думаете, от него получают?

— Получают.

— Главное, он справедливый. Я его хорошо знаю, — опять подключается к разговору коллега Александра Зеленского Сергей.

— Так, все, Сережа, хватит. Я тебя прошу. Ну, хватит. Тебя же не просят поддерживать.

— Человек же от чистого сердца. Что же вы так?

— Знаете, я его очень люблю. Но я знаю, чем это закончится.

— Чем?

— Вашими выступлениями.

— Да ладно, она все понимает, — Сергей делает робкую попытку меня защитить.

— Я прочел статью прекрасной Настеньки и сказал ей: «Шо ж вы робите, товарищ Настенька?!».

— Да хватит уже о той статье! Скажите лучше, вы довольны тем, как Владимир справляется со своей должностью эти полгода?

— Довольным всегда нельзя быть. Я многих вещей недопонимаю. Я не уполномочен со своей квалификацией обсуждать некоторые вопросы. То, что я понимаю, считаю нормальным. Вот если говорить о Нормандском формате, то мальчишка что мог, то сделал. Обсуждать его невозможно. Да, он договорился, что стрельбы не будет только в трех зонах, а там остается. А тот сидит зверюга... Зачем война? Можно же прекратить по всей территории огонь, а потом решать по поводу границ. Можно или нет? Так эта же сволочь не дала (позже отец Зеленского пояснил «Стране» свои слова про Путина. — Авт.). А желание у Вовы было большое. Более того, он еще полчаса там сидел, договаривался хотя бы за эти зоны... Кто это понимает? Выходят и «бе-бе-бе». Пусть эта сволочь идет стреляет в АТО. Пусть эта мразь, которая выступает, едет в АТО. Молодежь вот эта возле Офиса Президента купленная. Идите воевать, гады, а не там стреляйте. А вы говорите, «демократия, развод…». Идите, защищайте страну, а вы «воняете»... 

— Это не я говорю.

— Это я говорю. Идите защищайте страну... На все вопросы не могу ответить. В сельском хозяйстве слабо разбираюсь, не берусь судить. Знаю только одно: намерения у Вовы положительные. Кто-то его обманывает… Он не может все знать. Он Президент, должен соблюдать закон, отстаивать страну, любить свою команду, найти министра-«технаря», хотя бы «полутехнаря», чтобы как-то управлять этими всеми вещами.

— Тимофей Милованов — «технарь»?

— Он по внешнему виду, как дубина, но он очень умный. Не могу судить. Думаю, он не такой глупый человек. Он не говорит красиво, может быть. Мне понравилось, что он говорит просто, отстаивает какие-то вещи. Вы знаете, что можно любого… Почему Милованов — «г…»? Вот все его называют «г…», и все. Почему?

— Не знаю.

— И я не знаю, за что его. Думаю, что его не напрасно выбрали. Кто-то же его выбрал. Надо согласиться, что можно взять «технаря», а он, допустим, враг…

— А Премьер Алексей Гончарук, по-вашему, кто? Враг или друг?

— Думаю, что нет, не враг. То, что он закончил… Думаю, что ему просто не хватает опыта. 

— Так вы говорили, что опыт неважен.

— Не в том смысле. Не опыт в коррупции, а опыт в направлении развития страны. Вы путаете эти вещи. Опытные люди — те, которые коррумпированные. «Бабки», «бабки», «бабки». Сверху донизу. Приведу пример из городов…

— Давайте.

— Нет, не хочу. Причем тут опыт? Я же не тот опыт имею в виду. Политик должен быть честным, иначе это враг. Он будет договариваться с другими, решать свои вопросы. Враги тоже умные. Гитлер что, не умный был?

— Умный.

— Сталин умный? Конечно. Самые страшные люди — это умные враги. Есть такая поговорка известная. Что вы хотите? Ему не хватает немножко опыта. «Почистят» министров. Сереженька, я очень уважаю тебя, просто я уже опытный в общении с журналистами, которые вырывают из контекста…

— Ничего я не вырывала.

— Вы меня уже один раз сильно обидели.

— Так а что вы от меня хотите?

— «Казнить».

— Это будет классный заголовок.

— Только в кавычках напишите.

— Договорились. А по каким вопросам у вас есть возражения? Относительно Министерства образования?

— Не хочу ничего говорить. Я сейчас очень осторожен. Я защищал город, и о Юре — брехня полная. Он беспокоился, чтобы здесь был порядок. Я звонил ему, эту команду знаю много лет. Вранье все. Полное вранье. Зацепились за этого Юру. Кошмар какой-то. Я говорю общедоступные вещи. Вы приводите пример чего-то отрицательного, а я постараюсь, если смогу, опровергнуть. Что не нравится в Вове? Что он не так сделал, говорите.

— Он многое обещал, но так и не сделал.

— Мы же об этом уже говорили. Я же вам объяснил.

— Возможно, не нужно было обещать.

— У него желание было.

— Он должен был понимать должность и ответственность.

— Послушайте меня внимательно. Есть такое понятие, как прогноз. Когда предсказываешь наперед. Вероятность цифр — это прогноз. Могу назвать много 

теоретических понятий, но я этого не люблю. Когда человек начинает красиво говорить, то я думаю, что он болван. Честно. Русский и украинский языки — богаты. Я недоволен разделением. Мы вместе должны поднимать экономику и жить нормально. Все.

— Неважно, на каком языке?

— Неважно. Да какая разница? Приносит мне студент статью на украинском, беру и корректирую ее. Читать не могу это по одной простой причине: нет ни одного нормального технического издания на украинском языке. Как мне читать? Зачем мне в 

71 год обременять себя какими-то сложностями? Я должен передать знания детям, и все. Это пусть они там решают. По поводу обещаний. Он мог бы выиграть и с 50%. Я ему говорил: ну, зачем? Сказал, будет стремиться к этому. Целевая функция еще не закончилась. Несмотря на то, что все хуже и хуже в стране с деньгами. Смотрите, доллар упал.

— Правда, цены не упали.

— А почему стоимость бензина выше? Олигархи, сговор. Не он же покупает за меньшие деньги, а эта сволочь назло делает. Почему? Ну, что вы говорите, рыбочка? Как вы думаете, он хотел бы, чтобы дешевле было?

— Думаю, да.

— Он старается и поднимает команду. Что-то делается. Но мне кажется, сволочи не дают работать, назло делают. 

— Вам нравится Андрей Богдан?

— Понимаете, я не Господь Бог. Внешне он, может, и не нравится мне, но я вижу, что он грамотный человек. Могу так судить. Когда Вова выступает, у него горят глаза. Я вам ответил.

— Богдан еще на ухо что-то шепчет.

— И черт с ним. Вова — не такой дурак. Они могут сто раз обговорить. Шептать — то такая странность. У каждого человека есть своя странность. Цепляются... Богдан — человек Коломойского? Не думаю. Он там был. Он взял просто хорошее. Вова и вся команда с ним договаривалась. Вы не думайте. Коломойский еще «Кварталу 95» денег должен и не отдает.

— А сколько должен?

— Я не помню. Вова открыто об этом говорит. Богдан — простой. Люблю простых людей. Предатель от Коломойского? Вряд ли.

— А есть в команде вашего сына кто-то, кто вам категорически не нравится?

— Есть.

— Это в правительстве или в ОП?

— Это в американском правительстве, — отвечает вместо Александра Семеновича его коллега Сергей.

— Не подсказывайте.

— Я вам расскажу старый анекдот, — продолжает Сергей. — Приезжает американский корреспондент в Москву и говорит: «У вас же здесь нет демократии. Мы идем с вами по Красной площади. Могу ли я ругать правительство?» Ответ: «Пожалуйста, ругайте свое правительство».

— Нет такой страны, где бы так ругали Президента, — говорит уже Александр Семенович.

— А Дональда Трампа разве не ругают?

— Неправда. До такой грязи…

— Да ну, вы что. Американская 

пресса с ним не церемонится.

— Не до такой степени. Тут до оскорблений доходит. Вы проследите. В Америке есть замечания, но они там культурно выражаются, а тут просто хамство. Вот взять эту женщину, которая у Юли была. Александра Кужель. Пользы от нее вообще никакой. Она выступает и говорит, что Вову нужно вперед ногами вынести из Офиса Президента. И подобных вещей десятки. Сколько сказали такого о Трампе? Или когда говорят, что Вову убить нужно. Вы послушайте эту женщину. А когда избили депутата «Слуги Народа»? Попробуйте такое сказать Трампу.

— Как считаете, нужно ли наказать Софию Федыну и Марусю Зверобой, которые угрожали Президенту?

— Наказывать надо обязательно. Судить.

— В тюрьму?

— Конечно, чтобы неповадно было. У людей же сознание меняется из-за каналов вот этих всех. Тупых людей много, но и умных тоже. Я в Москве защищал диссертацию, у меня там друзья остались, а сейчас они не разговаривают со мной. Недаром говорят, что журналисты — какая-то власть. Многих покупают, а многие остаются честными.

— Призывы расправляться с кем-то — это ненормально, — говорит Сергей.

— Некрасиво так себя вести. Что это за издевательство такое? Кто ты такая, Кужель? Я вам скажу, что она кандидат экономических наук. Разве мы не знаем, как народные депутаты защищают диссертации?

— За деньги?

— За «бабло» и за то, что им другие пишут. Вот это писать… Настоящий доктор технических наук, как минимум, имеет железное внедрение, много лет должен работать и показать, чего стоит. А тут ничего. Вова — не заслуженный артист, и слава Богу. Его народ признал. Когда он приезжает в Кривой Рог или Днепр, билеты невозможно взять. Вот это и есть признание. А приезжает кто-то из народных — заставляют покупать билеты. Конечно, звания нужны, но честные. А не просто так. Запомните, умные уезжают. Вот что страшно.

— Куда? В Польшу?

— Нет, еще хуже. Наши доктора наук едут в Америку, Германию, Францию, Голландию. 

— Как изменилась ваша жизнь после того, как Владимир стал Президентом?

— Давление поднялось из-за нервов.

— Может, лучше вам не читать «Facebook»?

— Я не читаю «Facebook», мне некогда. Вечером просматриваю каналы врагов, не буду их перечислять, «гуглю» какие-то новости. Но я много работаю. Сейчас c вами отдыхаю, а домой приду — буду работать. Если вышла интересная новость, то я должен быть в курсе дела.

— У вас появилась охрана. Это сын приставил?

— Я не хочу охрану, но есть закон. Положено.

— Минировали, — аккуратно добавляет Сергей.

— А были угрозы реальные?

— Звонили. Родственники какие-то находятся, в квартиру ломятся.

— В квартиру?

— Ну да, пришли люди какие-то, говорят: ваши родственники, а мы их не знаем. Звонили в дверь, требовали в квартиру пустить. Ребята контролировали эту ситуацию.

— Чтобы не было провокаций, — добавляет Сергей.

— Кому мы, старики, нужны. Стрельнут нас... Вова расстроится. Это тоже будет провокация.

— Вы как-то изменили свой привычный маршрут?

— Нет, я все равно долго сижу и работаю. Вот и все. Хотим, чтобы был мир. Конечная цель — чтобы в спину не плевали. Чего еще родители хотят? Нам ничего не надо.

— Вам не высказывают люди свое недовольство вашим сыном?

— Есть такое. Но многие поддерживают.

— А что говорят?

— Что вы придумываете, то и говорят. Ничего не могу сказать. Ясно, что людям тяжело и они хотят лучше жить. Думаю, Вова старается. Я уверен. Знаю его. Как я не верил в ту историю с наркотиками, так и не верю. Мы когда встречаемся, то даже водку и коньяк не пьем. Он только красное вино пьет, и то чуть-чуть.

— Супруга ваша сильно переживает?

— Больше, чем я. Мать есть мать. Конечно, переживает. Есть друзья, которые звонят и поддерживают. Надо ж поддерживать его. У нас создалась платформа для этого. Юля все ищет… Вот эта борьба за власть... Человек успокоиться не может. И Порошенко успокоиться не может.

— Кстати, по поводу еще одного предвыборного обещания Зеленского. Весна прошла, посадок нет. Почему?

— Как нет? А Олег Свинарчук, соратник Порошенко? А Сергей Пашинский? Свинарчуку светят 15 лет. А мелких хватает, мы о них не знаем. Дай Бог, дело Павла Шеремета до конца доведут. Чтобы ни говорили, а зацепки есть. Поддержат ли другие президенты Вову? Сомневаюсь.

— Леонид Кравчук, может, и поддержит, — вставляет слово Сергей.

— Он все время поддерживает. Кстати, Виктор Пинчук тоже деньги дает на науку и развитие. Не потому, что олигархи. Они должны помочь стране.

— Пинчук образованный, — говорит Сергей. — Кстати, красиво тоже не говорит.

— В Киев Владимир вас не уговорил переехать?

— Зачем я там нужен? Я здесь приду — и меня уже все знают. Никто не выгонит.

— Пользуетесь своим статусом?

— Уже старый (смеется). Да и не в этом дело. Я привык к своему городу. Несмотря на то, что «бегунов» было много.

— Так и знала, что вы опять вспомните.

— Я люблю свой город. И как отец защищаю своего сына. Он схватывает все на лету, умный человек. Его приглашали в Россию давно. Не потому, что известный, а потому, что он экспромтом мог отвечать. Он закрутил Порошенко, выиграл у него, сможет разобраться, где враг, а где —  нет. Это главное для Президента. Важно, чтобы для людей старались. Ему нужно помогать. Если его «добьют», то выберут такого… Это комедия, честное слово…

Анастасия ТОВТ