Вона пішла, а нам залишила «нетлєнки»

От і все... Цими днями ми попращалися з нашою Оленкою-Нетлєнкою. За життя вона видала всього дві невеличкі книжечки своїх «стишей». Але написала їх, мабуть, тисячі. Усі вони розійшлися межи людей, несучи радість і позитивні емоції. Ніколи вже вона не подарує нам щастя спілкування зі своєю творчістю, не напише нових чудових «юморних», саркастично-сатиричних, але таких великою мірою добрих і мудрих віршів.

Відомий полтавський художник Михайло Шлафер часто повторював: «Художника может обидеть каждый». Перефразовуючи його вислів, можемо без перебільшення сказати: «Поета може образити будь-хто». Бо поети сприймають дійсність, за висловом самої Нетлєнки, наче ті їжаки, у яких голки ростуть не назовні, а всередину, і кожен необережний дотик викликає нестерпний біль — біль душевний.

***

Душа поэта — в ссадинах и ранках.

Его б я уподобила ежу,

Который шубу носит наизнанку.

 

Вы ж мучите поэта каждый миг,

Обняв его, тряся его, как грушу —

Ведь тысячи колючих острых игл

Вонзаются в израненную душу!

 

Цей вірш і наступні з першої книги Олени Савченко «Нетленки», яка побачила світ 1994 року у видавництві «Криниця» за редакцією Анатолія Гальченка. Вони написані ще досить молодою людиною, котра перебуває в пошуку себе, свого місця в житті, друзів, її душа прагне любові й розуміння, але творчість — це така мука, виснаження всіх життєвих і душевних сил, що народжуються ось такі рядки.

***

Творчество, писательство, пророчество…

Плыву в тумане на попутной льдине

В тоске тысячелетий одиночества,

Как дух волшебной лампы Алладина,

 

Как будто я за что-нибудь наказана,

Как будто боги строгие решили,

Что я должна, прикована-привязана,

Отбыть века в заброшенном кувшине.

 

Томится дух мой до поры до времени,

Ютится в скорлупе земного облика,

Но чувствую, что я опять беременна:

Не от мужчины — от шального облака.

 

Родится песня, стих или пророчество —

То будет мне посланием Всевышнего!

Мне суждена свобода одиночества.

И жуть его, и боль его, и тишь его.

 

***

Я хохочу и строю глазки,

Всегда хожу с глумливой рожей…

Паяц в сердцах снимает маску!

А я ее срываю с кожей!

 

И как тут можно не смеяться

Или сердито хмурить брови,

Увидев, как из глаз Паяца

Текут не слезы — капли крови.

Думаю, багато хто після цих віршів подивиться на Оленку-Нетлєнку зовсім іншими очима. Перед нами не «клоунесса», яка своїми «хохмами» й жартами розважає публіку, а глибока людина, яка думає і страждає. Вона була надзвичайно артистичною і за певного збігу обставин могла стати видатною актрисою гумористичного жанру. Я весь час дивувалася її здатності до перевтілення. Свій талант в останні роки вона реалізовувала, виступаючи з театром пісні та поезії «Надежды маленький оркестрик». Але, незважаючи на очевидний дар гумориста, її також не оминула тема, яку люблять висвітлювати майже всі поети: «Я, читачі, котрі не розуміють справжнього поета, і смерть». Деякі вірші звучать наче пророцтво:

 

Сон

Бросилась в окно во след 

за Синей Птицей:

Вот она — лишь руку протянуть!

Странный сон мне склеил 

намертво ресницы,

Подарив покой и тишину.

 

А душа летит, надеждою влекома,

Глядя вниз на сон небытия:

Это тело мне — до тошноты знакомо…

Господи! Неужто это я?

 

Нагадаю, це 1994 рік, Олені трохи за тридцять. Здавалося б, живи й радій, але «извечный вопрос» не дає спокою. Та не була б вона Нетлєнкою, якби не перебила пафос філософсько-саркастичних віршів трохи хуліганистими.

***

Стихов сто метров напишу,

Из вас вытряхивая душу!

Повешу на уши лапшу

Всем, кто меня возьмется слушать,

Из мухи сделаю слона

И подниму в стакане бурю…

Так и живу, ничья жена, 

Ягненок белый в волчьей шкуре.

 

***

Нет, не люблю я молоко.

Другое дело — пенки!

Рифмует много дураков.

Я создаю «нетленки»!

 

Ну, і як без любовної поезії, особливо коли ти не просто молода жінка, а жінка-поетеса, а муза шепоче й манить, провокує та бентежить.

 

***

Рву последние узы,

От причала отчалив…

Я соскучилась, муза!

Мы давно не встречались!

 

Пусть, не зная покоя,

Ветер голову кружит —

Рифм спасательный пояс

Мы затянем потуже.

В царстве ветра и чаек

Закружимся, как прежде,

В океане Печали

С островами Надежды.

 

***

А я собой сейчас не управляю…

И надо бы, а я вот — не хочу!

На всякий случай дурочку валяю,

Двусмысленные шуточки шучу.

 

Все видели: слетела я с катушек

И кувыркаюсь прямо под откос…

Шокирую порядочных старушек

И хохочу! И хохочу — до слез!

 

***

Что нам делать теперь, мой милый?

Мы устали играть в слова.

Целый год я тебя томила

И сама на ногах едва.

 

Вот и елка — райские кущи!

Вот на ней золотой орех.

(А простит ли нам Вездесущий

словоблудия страшный грех?)

 

Птицу Счастья к себе приманим

Из насиженного гнезда…

И на вечер судьбу обманем,

И расстанемся навсегда.

 

***

Забуду все. Сотру следы.

Не пожалею, не заплачу.

Стою в предчувствии беды,

Свое лицо в ладони прячу.

 

Порву невидимую нить.

Отставить головокруженье!

Забуду все! Но как мне скрыть

Огонь души самосожженья?

 

Вона була така легка, наче пір’їнка чи листочок, підхоплений хвацьким вітром, завжди доброзичлива, весела, усміхнена, схожа на рідкісну заморську пташку з гостреньким носиком і нарядним пір’ячком. У мене навіть сумніву не виникало, що вона нетутешня: звідки тут узятися цьому яскравому феномену — фонтану емоцій, цій щебетушці неповторній, цьому рідкісному позитивчику. Для мене стало справжнім відкриттям, що вона полтавка, тут народилася, тут зростала, тут сформувалася як особистість і поет. Хоча чому дивуватися? Полтава — надзвичайне місто, що подарувало світові багато непересічних талантів. Як його не любити? І вона любила своє місто, про що свідчить вірш із другої книжки «Как хорошо на свете жить!», виданій у видавництві «Дивосвіт». Узагалі тональність цієї книги інша — більш гумористично-сатирична. Таке враження, що авторка уже визначилася зі своєю життєвою позицією, час пошуків залишився позаду, і вона з іронією, самоіронією та сарказмом поглядає на навколишню метушню.

Родной Полтаве

Чу! Сердце мне повелевает

Восславить город мой родной!

Здесь в жизни всякое бывает...

Но климат в общем недурной!

Цивилизованный не слишком,

Сама не знаю, почему

Заштатный этот городишко

Любезен сердцу моему!

Здесь живописная природа,

Полно лесов, полей и рек,

И мно-о-о-го соток огорода

Имеет каждый человек!

Здесь аппетитные «хохлушки»,

Зайди к ним кум ли, сват ли, брат —

Любому подадут галушки

И уж, конечно, сала шмат!

 

Т-с-с! Здесь, пожалуйста, потише!

Здесь неуместен ритм шальной:

Мы там, где памятники дышат

Столь милой сердцу стариной!

В Полтаве памятников много:

Стоит поэт, стоит солдат!

Ну что сказать? И слава Богу!

Пускай они себе стоят!

Не бойтесь падать на коленки,

Склонив надменное чело

Перед могилой Короленко

И позолоченным орлом!

А сколько мраморных дощечек

Людьми прибито там и здесь!

Обязан каждый человечек

Их с интересом перечесть!

Не назовешь Полтаву древней!

Так зелена она весной,

Что кажется большой деревней

Наш милый центрик областной!

Свидание

Бьет полночь... В доме тишина.

Свеча. В душе покой и радость.

Налью себе бокал вина

И перед зеркалом усядусь.

Оно покажет мне ее!

Она приляжет на матрасе

И одиночество мое

Своим присутствием украсит.

Пусть злые люди говорят:

«Она такая! И сякая!».

Какой неотразимый взгляд

У женщины из зазеркалья!

Мы с ней смеемся и грустим...

В неделю пару раз хотя бы —

Приятно время провести

С такой красивой, умной бабой!

Весна

Сама с собой наедине

Лежу безгрешно, как покойник...

Как лихо свищет по весне

Веселый соловей-разбойник!

И хочется, раскрыв окно,

Забыв надеть трусы и платье,

Как в приключенческом кино,

Упасть кому-нибудь в объятья!

О, сколько сладких сердцу мук

Подарит мне повеса ловкий!

Приди скорее, милый друг,

Чтобы украсить мой досуг

И обмани меня, плутовку!

Если сумеешь...

Сладкие грезы

Юноша пылкий со взором горящим,

Страсти моей не тревожь!

Все в этом мире, увы, преходяще...

Даже любовная дрожь.

Были когда-то и мы рысаками...

Ах, как преданье свежо!

Жаль, что с тобой розминулись веками

Мы в этой жизни, дружок!

Голос твой нежный ласкал мое ухо...

Ухо мое было радо!

И на старуху бывает проруха:

По уши! С первого взгляда!

Юноша пылкий! Узнала мгновенно

Я, умирая от жажды,

Голос твой нежный и взор вдохновенный,

Снившийся мне не однажды!

Ах, как дрожали коленки-поджилки

Сладко при встрече намедни!

Юноша пылкий! Ах, юноша пылкий...

Ах, что за сладкие бредни!

Москаль-чарівник

Осточортіло життя собаче!

Грошей нема, нехай їм трясця...

Мені б вас тільки-но побачить —

І обезглуздіти від щастя!

Коли ви раптом з-попід тину,

Як привид, з'явитесь зненацька —

Я вам радію, як дитина,

Якій подарували цяцьку!

Якби ви трохи розумілись

На нашій солов'їній мові —

То я б щовечора, мій милий,

Освідчувалась вам в любові.

Я б розкривала вам обійми

І цілувала до нестями...

Яка гірка і безнадійна

Любов з отими москалями!

Назад к природе!

Такие сны мне нынче снились, 

Что просто срамота глазеть: 

Как будто мы соединились

Через компьютерную сеть!

А там коварный вирус бродит! 

Там ищешь файл, а ловишь стресс... 

Уж лучше бы попутал бес

Нас во саду ли, в огороде, 

На сеновале, на природе... 

Долой технический прогресс!

Философическая «нетленка» 

о природе и смысле поэтического творчества 

 

«Я поэт! Зовусь я Цветик.

От меня вам всем приветик!»

Николай Носов

 

Когда в округе все осоловели,

И спать по одному, по два легли,

Сидит поэт... Извилиной шевелит...

И видит нечто в сумрачной дали!

Сидит поэт. Поэт зовется Леной.

Не всем дано понять, на кой он фер

Извилиной своею, как антеной,

Улавливает звуки высших сфер!

Сидит поэт... Сидит зимой и летом.

Ему с собой не скучно одному.

Он пишет стих — и тащится при этом!

Хоть это на фиг нужно никому...

 

Ох, Олено, Олено, і зовсім ти тут неправа. Потрібні, ще й як потрібні ти і твої вірші. Люба, нам тебе дійсно не вистачатиме, але, на жаль, звідти ніхто не вертається. Світла пам’ять тобі і наша любов.

 

Поэтова жизнь быстротечна…

О смерть! Ты ведь так неправа!

Ганна ГРИБАН