Записки бывшего подполковника КГБ: Юрий Андропов, «русисты» и еврейский вопрос

(Продовження. 

Початок 

у № 44—53 за 2020 р. 

та №1—33 за 2021 р.) 

Сергей Семанов

В 1979 году многие члены Союза писателей СССР стали получать на домашние адреса письмо за подписью «Василий Рязанов», о чем мы уже упоминали. В письме в частности говорилось: «По сценарию известных фантастов с пахучим подтекстом братьев Аркадия и Бориса Стругацких режиссер Андрей Тарковский снял фильм, который вызвал скандал в отделе культуры ЦК КПСС. И что же? Теперь этот фильм послан на Каннский фестиваль и, надо полагать, получит премию. На премии трубадурам сионизма не скупятся и у нас. Совсем недавно получил Государственную премию поэт Андрей Вознесенский и сразу же «отблагодарил» за нее участием в «Метрополе». Неужели тем, кто распределяет премии, не было ясным политическое лицо Вознесенского? Оно ведь ясно уже давно. Вознесенский его не скрывает. С трибуны, услужливо предоставленной ему Центральным телевидением, он объявил «великим русским художником» Марка Шагала. Почему, спрашивается? Все творчество Шагала насквозь пронизано еврейскими национальными мотивами. Большую часть жизни он прожил за рубежом. Что в нем русского? Только то, что он родился в России? Родились в России и Менахем Бегин, и Голда Меир... Вот уже несколько лет безнаказанно похабит русскую классику Анатолий Эфрос, театр имени Евгения Вахтангова ставит пьесу антисоветчика Александра Гладкова «Молодость театра», Александр Митта издевается над Россией в кинофильме «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», а артист Зиновий Высоковский — с эстрады и экранов телевидения.

Можно назвать и конретных лиц в аппарате ЦК, прикрывающих деятельность сионистско-диссидентских групп. Это прежде всего Владимир Севрук — заместитель заведующего отделом пропаганды ЦК — и Альберт Беляев — заместитель заведующего отделом культуры ЦК. Севрук сделал стремительную карьеру и теперь под его контролем находится вся печать. Именно он, отвечая за цензуру, предоставляет страницы печати диссиденствующим авторам...

Еще один наглядный пример пресловутой деятельности сионистской мафии. На общем собрании АН СССР забаллотировали работника аппарата ЦК — членкора Сергея Трапезникова. Нанесено публичное оскорбление партии. С академической трибуны фашистский и сионистский лакей Андрей Сахаров безнаказанно обливает грязью работника ЦК. Сахарова поддержал другой сионистский выкормыш — академик Бонифатий Кедров, провалив честного коммуниста Сергея Трапезникова. Академия выбирает своим членом Евгения Примакова, примазавшегося к науке проходимца. Чья темная рука делала Примакову ученые степени и рекламу специалиста-«востоковеда» и «политика»? Его идейная позиция проста — предательство палестинцев во имя сделки с сионизмом...»

Это был образец типичного политического доноса. Авторами пасквиля, скрывшимися за групповым псевдонимом «Василий Рязанов», были Анатолий Иванов и Владимир Осипов. Распространением письма занимался Сергей Семанов.

Анатолий Иванов родился 2 апреля 1935 года в Москве. Окончил исторический факультет МГУ. В 1959-м, 1961-м и 1981 году был судим за антисоветскую деятельность. Составитель манифеста «Слово нации» (1970 г.), постоянный автор самиздатовского журнала «Вече» православно-националистической направленности, издаваемого Владимиром Осиповым. С начала 1990-х годов — член редколлегии еженедельной газеты «Русский вестник».

Владимир Осипов родился 9 августа 1938 года в городе Сланцы Ленинградской области. С 1955-го по 1959 год обучался на историческом факультете МГУ. После ареста его друга Анатолия Иванова органами госбезопасности выступил в его защиту, за что был исключен из комсомола и университета. В 1960—1961 годах был в числе организаторов молодежных собраний у памятника Владимиру Маяковскому в Москве. Был арестован УКГБ в Москве и Московской области. В феврале 1962 года Московским городским судом был осужден за «антисоветскую агитацию и пропаганду» на семь лет лишения свободы. После отбытия наказания проживал в городе Александров Владимирской области. С 1971-го по 1974 год издавал журнал «Вече». Тираж издания не превышал 

100 экземпляров. Вновь был арестован КГБ и осужден Владимирским областным судом на восемь лет лишения свободы. В 1987 году приступил к изданию православно-русофильского журнала «Земля». В 1988 году организовал группу «За духовное и биологическое освобождение народа», преобразованную затем в «Христианский патриотический союз». С 1990 года организация получила название «Христианское Возрождение».

Сергей Семанов родился 14 января 1934 года в Ленинграде. В 1956 году окончил исторический факультет Ленинградского государственного университета. По направлению работал заведующим отделом пропаганды Петроградского райкома комсомола. В 1960 году поступил в аспирантуру Института истории Академии наук, в 1964 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1969-м был принят на работу в издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» в качестве заведующего редакцией «Жизнь замечательных людей». С 1976 года — главный редактор журнала «Человек и закон». В 1981 году был уволен после полученной КГБ информации, переправленной в ЦК КПСС, о его националистической деятельности. С начала 1990-х годов — старший научный сотрудник Института мировой литературы РАН.

Вскоре после рассылки письма Сергея Семанова пригласил для беседы начальник 5-го управления КГБ СССР Филипп Бобков. В ноябре 2010 года Семанов об этой встрече рассказал так: «Меня вызвал Филипп Бобков. Вначале говорил вокруг да около: просил быть сдержаннее, пересмотреть круг знакомых. Потом прямо сказал, что я веду себя так, что на меня может быть заведено уголовное дело. Я наглый был, нахал жуткий. Сказал ему, что лучше бы на Сергея Михалкова дело завели, а то неизвестно еще, на какие деньги он новый дом построил. На том мы с Бобковым и разошлись, а через несколько дней взяли Иванова».

28 марта 1981 года КГБ СССР за подписью Юрия Андропова направил записку с грифом «Совершенно секретно» в ЦК КПСС «Об антисоветской деятельности А. М. Иванова и С. Н. Семанова». В указанном документе сообщалось: «В последнее время в Москве и ряде других городов страны появилась новая тенденция в настроениях некоторой части научной и творческой интеллигенции, именующей себя «русистами». Под лозунгом защиты русских национальных традиций они, по сути, занимаются активной антисоветской деятельностью. Развитие этой деятельности активно поощряется зарубежными идеологическими центрами, антисоветскими эмигрантскими организациями и буржуазными сред-ствами массовой информации. Противник рассматривает этих лиц как силу, способную оживить антиобщественную деятельность в Советском Союзе на новой основе. В настоящее время главный редактор журнала «Человек и закон», член КПСС С. Н. Семанов в своем окружении распространяет клеветнические измышления о проводимой КПСС и советским правительством внутренней и внешней политике, допускает злобные, оскорбительные выпады в адрес руководителей государства. По оперативным данным, он пропагандирует необходимость борьбы с государственной властью и заявляет, что кончился «период мирного завоевания душ. Наступает новый период. Надо переходить к революционным методам борьбы. Если мы не будем сами сопротивляться, пропадем». Вокруг Семанова группируются лица, которые либо разделяют его взгляды, либо по разным причинам не дают ему достойного отпора. В связи с изложенным представляется необходимым пресечь враждебные проявления, чтобы предупредить нежелательные процессы, которые могут возникнуть в результате деятельности антисоветских элементов, прикрываемой идеями «русизма».

Записок, подобных проблеме «русистов», КГБ СССР за время своего сущест-вования направил в ЦК КПСС не одну сотню. В частности практически каждый оперативный отдел 5-го управления в течение года готовил несколько подобных документов согласно с направлением своей деятельности: 1-й отдел — о процессах, происходящих в научной и творческой среде; 2-й — о националистических проявлениях в различных регионах страны; 3-й — о положении дел в МГУ имени М. В. Ломоносова и Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы; 4-й — о процессах в различных конфессиях, действовавших на территории СССР, и их зарубежных аналогах; 5-й — о состоянии дел в 5-х подразделениях в целом по стране; 6-й — аналитический отдел, который подготавливал обобщенные выкладки по различным аспектам жизни страны; 7-й — докладывал о пресечении террористических проявлений и розыске анонимов, высказывавших террористические угрозы в адрес руководства партии и страны; 8-й — информировал о процессах в среде еврейских националистов и зарубежных центрах, инспирировавших негативные проявления среди них; 9-й — информировал о ходе оперативных «разработок» касательно писателя Александра Солженицына и академика Дмитрия Сахарова и их последователей из числа советских граждан; 10-й — о «разработке» антисоветских зарубежных центров; 11-й — о деятельности зарубежных спецслужб на канале международного спортивного обмена; 12-й — о сотрудничестве со спецслужбами стран социалистического содружества; 13-й — о «разработке» экстремистских неформальных организаций; 14-й — о негативных процессах, выявленных в деятельности Гостелерадио СССР; 15-й — о деятельности ВДСО «Динамо».

Соответственно, записки за подписью Юрия Андропова в ЦК КПСС о проблеме «русистов» вовсе не представляли из себя нечто неординарное, а были обычным рутинным документом, следствием выявленных проблем в процессе оперативной деятельности. При этом следует особо подчеркнуть, что во 2-м отделе 5-го управления КГБ СССР и его органах на местах отсутствовало подразделение, ориентированное на оперативное наблюдение за деятельностью «русофилов» и так называемых «русистов». Не было таких подразделений.

Еврейский вопрос КГБ и Юрия Андропова интересовал куда больше. Приведем две «записки» по еврейскому вопросу:

«Совершенно секретно

Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР, ЦК КПСС 

26 января 1972 года 

№ 1153-А

В Комитет государственной безопасности поступили материалы о провокационных националистических действиях бывшего члена Московской организации Союза писателей РСФСР Свирского Григория Цезаревича, 1921 года рождения.

В январе 1968 года Свирский выступил на партийном собрании Московской писательской организации с клеветническими нападками на политику партии в области литературы. Призывал к предоставлению полной свободы публиковать порочные и политически вредные произведения. Партийная организация МОСП за антипартийное поведение на собрании исключила его из членов КПСС.

После исключения из партии Свир-ский предпринял попытки организовать серию подобных выступлений других писателей. Среди своего окружения высказывал резкую критику в адрес партийно-правительственного руководства СССР по поводу ввода войск в Чехословакию.

Учитывая изложенное, а также то, что Свирский продолжает оказывать вредное политическое и идеологическое влияние на свое окружение из числа интеллигенции и молодежи, считаем дальнейшее пребывание Свирского в Советском Союзе нецелесообразным, в связи с чем можно было бы не препятствовать его выезду в Израиль.

Просим согласия.

Председатель Комитета госбезопасности Юрий Андропов».

* * *

«Совершенно секретно

Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР, ЦК КПСС

30 апреля 1970 года

№ 1184-А

Комитетом госбезопасности получены данные о существовании в Ленинграде сионистской организации, состоящей из пяти групп националистически настроенных граждан по шесть человек в каждой.

Руководители групп, среди которых Д. М. Черноглаз 1939 года рождения, инженер-химик С. Г. Дрейзнер 1939 года рождения, главный инженер «Ленжилпроекта» Г. М. Бутман 1932 года рождения, механик завода № 1 производственного объединения «Сокол», составляют «комитет» этой организации.

Основными задачами организации являются:

— разжигание эмиграционных настроений и склонение евреев к выезду в Израиль; 

— пропаганда сионистской идеологии среди лиц еврейской национальности путем изготовления и распространения сионистской и националистической литературы;

— организация сбора подписей под обращением в ООН лиц, которым отказано в выезде в Израиль;

— создание курсов («ульпанов») по изучению древнееврейского языка и воспитание слушателей в произраильском духе;

— увеличение денежных средств (кассы) организации за счет взносов ее участ-ников и реализация печатных материалов.

Согласно непроверенным данным, на совещании «комитета» 26 апреля сего года Бутман предложил провести акцию, содержание которой держится в строгом секрете, и к ее осуществлению привлечь еврейских националистов, проживающих в городе Риге.

Большинство членов «комитета» выступили против «акции», опасаясь, что она может поставить под угрозу их организацию и каждого ее члена. В связи с этим они считают необходимым получить на это санкцию у израильских правящих кругов.

Комитетом госбезопасности принимаются меры по проверке полученных данных и недопущению осуществления возможных враждебных акций со стороны еврейских националистов.

Сообщаем в порядке информации.

Председатель Комитета госбезопасности Юрий Андропов».

Для ортодокса-догматика, каковым, безусловно, являлся Андропов, любой вид национализма был абсолютно неприемлем и, по его твердому убеждению, враждебен существовавшему в многонациональном Советском Союзе строю. С национализмом любого рода необходимо было вести непримиримую борьбу — для Андропова это было неоспоримой истиной.

Бывший председатель КГБ СССР Виталий Федорчук вспоминает, что, когда он «был председателем КГБ Украины, председатель КГБ СССР Андропов требовал, чтобы мы ежегодно в Украине сажали за национализм 10—15 человек. И мне стоило невероятных усилий, вплоть до конфиденциальных обращений к Брежневу, чтобы количество украинских диссидентов ежегодно ограничивалось двумя—тремя людьми. К тому же Андропов лично следил за ходом следствия по делам некоторых украинских диссидентов. Иногда задавал направление. Можете себе представить?»

И еще оставались диссиденты российские. Из ежемесячного отчета 5-го управления КГБ СССР за май 1989 года: «Через агента Родина в журнале «Наш современник» опубликован материал о писателе-эмигранте Льве Копелеве (объект Каналья), разоблачающий его связи с антисоветскими центрами Запада». Главным редактором журнала «Наш современник» в 1989 году стал Станислав Куняев. «Родин» — от слова «родина» — это его псевдоним.

Юрий Андропов и Лавр Корнилов

Партийный руководитель советской литературы Владимир Севрук был заместителем заведующего отделом про-паганды ЦК КПСС. Известность он приобрел в 1966 году, когда, будучи аспирантом Академии общественных наук при ЦК КПСС, опубликовал в «Правде» разгромную статью на повесть своего земляка Василя Быкова «Мертвым не больно». Вскоре Севрук был принят на работу в отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС и вырос в нем с должности рядового инструктора до заместителя заведующего отделом. Уже после падения советской власти в публикации «Три встречи с Андроповым» Севрук рассказывал о том, что именно так раздражало Андропова в «русистах».

В 1972 году Валерий Ганичев, Сергей Семанов и Вадим Кожинов летели из Тбилиси в Москву. Когда пролетали над Краснодаром, Кубанью, Семанов и Кожинов встали и сказали: «Почтим память Лавра Корнилова, погибшего в этих местах». Ганичев вспоминал позже: «Из той поездки в Грузию помню, как Вадим Кожинов и Сергей Семанов в самолете, когда мы летели уже из Тбилиси домой, встали где-то над Краснодаром со своих кресел и заявили: «Мы пролетаем над землей, где героически погиб Лавр Корнилов, просим всех встать!» И все встали, даже секретарь ЦК ВЛКСМ Камшалов постоял. А это все-таки 1972 год был... Нам казалось, что в верхах крепнет определенное направление, определенное крыло, которое поддерживало русскую линию. Я не знаю подробностей... У нас было представление о модели социализма для народа, для русского народа. Мы сочетали русскую идею с идеей социализма и не видели в этом противоречий. Мы боролись с заскорузлыми понятиями о социализме, с одной стороны, и с прозападными космополитическими тенденциями — с другой. Особенно борьба обострилась с приходом к власти Юрия Андропова — яростного русофоба».

Зачинатель и герой Белого движения — генерал Лавр Корнилов — был для коммуниста Юрия Андропова ярым врагом. Гнев его по отношению  к комсомольским «вождюкам» тоже был закономерен. Вместе с тем Андропов вряд ли понимал, что, стремясь всю свою сознательную жизнь к вершинам партийной власти, он в итоге оказался на посту руководителя партии ренегатов. Руководители комсомола плавно перетекали в руководящие партийные инстанции. Не говоря уже о том, что они были ответственны за воспитание молодого поколения «в духе коммунистических идеалов».

К тому же все они были предателями. Ведь кто-то донес историю про Ганичева и Корнилова, а также Ганичева и баню Андропову! Из числа близких связей Семанова были привлечены к уголовной ответственности Осипов, Иванов и Бородин. Семанов странным образом избежал сурового наказания. Так что один очевидный источник информации о Ганичеве, Корнилове и распевании в бане Ганичевым гимна «Боже, царя храни» — это Семанов, рассказавший Бобкову обо всем ему известном и вышедший сухим из воды. Поэтому Иванов и был арестован через несколько дней после беседы Бобкова с Семановым, а Ганичев — отстранен от должности главного редактора «Комсомольской правды» и назначен на должность главного редактора «Роман-газеты», что стало очевидным понижением.

Предположение, что этим человеком был именно Семанов, подтверждает... сам Семанов в публикации «К не нашим» (главы из книги). В приведенном ниже отрывке он пишет, конечно же, о себе и о той своей встрече с Бобковым, не называя ни Бобкова, ни себя по имени: «Но самым забавным в этом ряду стало нелепое слово «русисты». Именно так обозвал нас шеф КГБ Юрий Андропов в своей знаменитой записке на Политбюро с убойным названием «Об антисоветской деятельности 

А. М. Иванова и С. Н. Семанова», поданной 28 марта 1981 года... Теперь-то, набравшись сведений из самых разнообразных источников, можно запоздало разъяснить, сославшись на беседу с одним из бывших подчиненных Андропова, который подсказал это слово лубянским грамотеям... Один из видных членов Русской партии, давно осведомлявший КГБ. Был он человеком образованным и начитанным и обнаружил выражение «русист» в сочинениях одного из крупных русских публицистов начала ХХ века».

Бывший подчиненный Андропова — это Бобков, с которым встречался и беседовал Семанов. Уточним, что «записки» Андропова рассматривались Секретариатом ЦК КПСС, а не Политбюро. Но Семанова можно понять: Политбюро звучало солиднее.

Александр Байгушев

Органам госбезопасности запрещалось ведение агентурно-оперативной деятельности в партийных и советских органах. Они обходились «стукачами». Собирали досье на сотрудников различного уровня. Сбор информации осуществлялся общим отделом ЦК КПСС посредством доморощенных «стукачей» из числа сотрудников партаппарата. Еще одним агентом-литератором был Александр Байгушев.

Александр Байгушев родился в 1933 году в Москве в рабочей семье. В 1956 году окончил романо-германский факультет МГУ имени М. В. Ломоносова. В 1960 году получил диплом об окончании сценарного факультета ВГИКа. 

Места работы: газеты «Московский комсомолец» (1960 г.), «Советская культура» (1960—1963 гг.), Агентство печати «Новости» (1963—1968 гг.); журнал «Театр и жизнь» (1972—1974 гг.); газета «Голос Родины» (заместитель главного редактора, 1975—1977 гг.); издательство «Современник» (заместитель главного редактора, 1977—1981 гг.). Член КПСС с 1966 года, член Союза журналистов с 1966-го и член Союза писателей с 1985-го. Агент КГБ.

Детей элиты вербовать запрещалось, необходимо было выходить из положения, и курировавшие МГУ офицеры 4-го управления КГБ, которым руководил Евгений Питовранов, завербовали Александра Байгушева. Выбор был удачным. Пять лет, с 1963-го по 1968 год, Байгушев работал в Агентстве печати «Новости» (АПН). 

Агентство печати «Новости» — советское информационное агентство, образованное в 1961 году на основе Совинформбюро. Согласно с уставом, АПН имело своей целью «распространение за рубежом правдивой информации об СССР и ознакомление советской общественности с жизнью народов зарубежных стран». Представительства АПН находились более чем в 120 странах мира. Агентство издавало 60 иллюстрированных газет и журналов на 45 языках мира разовым тиражом 4,3 миллиона экземпляров. Издательство АПН выпускало бо-

лее 200 книг и брошюр общим тиражом около 20 миллионов экземпляров в год. Используя статус журналиста, под прикрытием сотрудников АПН в зарубежных странах работали агенты советской разведки.

АПН являлось мощным пропагандистским инструментом ЦК КПСС, который был призван внедрять в сознание западного читателя позитивный образ советского строя. Советским же гражданам навязывалось представление о «загнивающем» капиталистическом обществе. Зарубежные представительства АПН всегда и везде использовались советской разведкой в качестве прикрытия для деятельности своих офицеров-разведчиков. К тому же аппарат АПН был насыщен агентурой 1-го, 2-го и 5-го управлений КГБ СССР. В их числе трудился и «доблестный» русофил Байгушев, оболванивавший своих и зарубежных читателей ложью о жизни в стране, строившей коммунистическое будущее.

В начале 1970-х годов Александр Байгушев стал заместителем главного редактора газеты «Голос Родины» (издававшейся в 83 странах для русских эмигрантов с целью создания благоприятного образа СССР и критики антисоветских эмигрантских организаций). С начала 1980-х годов служил во Всесоюзном обществе по культурным связям с соотечественниками за рубежом (с января 1992 года — Ассоциация «Родина»), бывшем «комитете» за возвращение на Родину, который находился в Берлине и помогал советским гражданам, попавшим в Германию во время войны 1941—1945 годов, и советским узникам гитлеровских лагерей вернуться домой, в свою страну, где вернувшихся, как правило, арестовывали и отправляли снова в лагеря, только теперь уже сталинские.

Гибель Отари Квантришвили

Как мы уже упоминали, Отари Квантришвили в конце 1970-х годов был завербован 2-й службой УКГБ СССР в Москве и Московской области для «разработки» бандитских формирований. Пройдут годы, и его кураторам из числа милицейских чинов и сотрудников органов госбезопасности станет очевидно, что их агент использует силовые ведомства для сведения счетов со своими конкурентами из уголовного мира и поставляет информацию, выгодную подконтрольным ему криминальным структурам. Но к тому времени Квантришвили наберет такую силу, что его бывшим кураторам не останется ничего иного, как безмолвно взирать на его деяния.

Квантришвили настолько «заматерел», что, выступая по телевидению, стал высказывать прямые угрозы министру внутренних дел Владимиру Рушайло, советуя ему подумать о своих детях. Вскоре после этого и произошла в одном из московских ночных клубов ссора между авторитетным во всех отношениях полковником запаса КГБ Александром Евдокимовым и вором в законе Отариком.

Евдокимов в далеком прошлом был сотрудником МУРа, затем сотрудником КГБ СССР. Он сохранил прекрасные отношения с руководителями обеих структур. В 1980-е годы он являлся также сотрудником подразделения центрального аппарата КГБ — управления 3-В, которому было поручено наблюдение и контроль за становившимся все более и более коррумпированным МВД СССР. Евдокимов по линии КГБ был назначен куратором центрального аппарата милицейского ведомства. Многих руководителей МВД он хорошо знал, на кого-то имел воздей-ствие, так как располагал собственной агентурой в милиции и обладал информацией о неблаговидных делах тех или иных милицейских генералов.

В начале 1990-х годов Евдокимов сблизился с председателем совета ветеранов войны в Афганистане — генералом Русланом Аушевым, будущим президентом Ингушетии, и его заместителем в совете ветеранов, а затем вице-президентом Ингушетии, бывшим начальником разведки пограничных войск КГБ СССР — генерал-лейтенантом Борисом Агаповым. Тогда же Евдокимов свел знаком-ство с верхушкой чеченской диаспоры Москвы, усилившейся в период, когда спикером Верховного Совета Российской Федерации был чеченец Руслан Хасбулатов. Евдокимов стал своего рода консультантом у лидеров чеченского преступного сообщества.

С волевым, умным и напористым Евдокимовым считались. Квантришвили в ту роковую ночь не знал, кого встретил в клубе. А Евдокимов громко, чтобы слышало в том числе окружение Отарика, обращаясь к Квантришвили спросил: «Что это за клоун у нас появился на всех каналах телевидения?» — намекая на эпизод про Рушайло.

Намек был однозначно понят. Квантришвили, создав партию спортсменов, стал к тому времени частым гостем различных телевизионных программ и передач. Редкий день его образ не появлялся на телеэкранах. Способствовало этому и то, что ему боялись отказать, и деньги за рекламу, которые Квантришвили готов был платить телевизионщикам.

Ринувшийся было унять Евдокимова Квантришвили был остановлен своей свитой: Евдокимов в клубе был не один, а в окружении известных в определенных кругах чеченцев, и люди Отарика это видели. «Мы с тобой еще встретимся», — сказал Квантришвили. «Раньше, чем ты думаешь», — парировал Евдокимов.

Пытаясь установить контроль над криминальной Москвой и бизнесами, которые тогда «крышевались» бандит-скими структурами, Квантришвили подчинял себе те или иные этнические уголовные сообщества. Одним из главных его противников была чеченская ОПГ, которая ни в коей мере не намеревалась под него «ложиться». Приблизительно за год до описываемых событий старший брат Квантришвили Амиран и шесть его приближенных были расстреляны в их офисе в одном из центральных районов Москвы. Отарик предупреждение не воспринял.

Рассказывая автору этих строк о встрече с Квантришвили и его угрозах в свой адрес, Евдокимов выслушал мой совет быть осторожнее, но обронил: «Все равно он конченый». 5 апреля 1994 года на выходе из любимых Квантришвили Краснопресненских бань он был хладно-кровно застрелен снайпером.

(Продовження 

в наступному номері.)